Это разрушит баскетбол? Как непрофессиональный турнир из США подминает под себя Евролигу

Вы наверняка слышали об эффекте бабочки. Если максимально упрощать, суть в том, что взмах крыльев бабочки на Камчатке может повлиять на ураган, скажем, в Подмосковье. Главный тренер «Жальгириса» Андреа Тринкьери и генеральный директор Евролиги Паулюс Мотеюнас уже бьют в набат, жалуясь, что возможность зарабатывать для студентов в NCAA разрушит европейский баскетбольный рынок. Казалось бы, как вообще связаны условный Купер Флэгг и Евролига? Однако всё дело как раз в эффекте бабочки. Иногда он может проявиться там, где этого совсем не ждёшь.

В американском студенческом спорте и в баскетболе в частности грядут большие изменения с введением политики имени, изображения и сходства (NIL). Теперь спортсмены из колледжей смогут извлекать максимальную выгоду. Нововведение просто не может не повлиять на самих игроков, учебные заведения и индустрию в целом. NIL знаменует отход от традиционной модели дилетантизма в студенческом спорте.

Раньше спортсменам запрещалось получать какую-либо зарплату или денежные плюшки сверх установленной стипендии. Подобные правила уже много лет подвергались критике. Во многом из-за них яркие молодые проспекты переходили в НБА раньше ожидаемого. Лига получала неготовых игроков, которые предпочли колледжу более быстрый заработок в профессионалах.

Более того, NCAA и университеты получали значительный доход от выступлений своих баскетболистов, когда те не зарабатывали практически ничего. Стипендия, питание, небольшая комнатушка в кампусе — всё это, безусловно, хорошо. Но звёздный вундеркинд вроде Зайона Уильямсона приносил куда больше, нежели реально стоил колледжу. Взять хотя бы самое распиаренное событие сезона — «Мартовское безумие». К финальной стадии турнира всегда заоблачный интерес зрителей и спонсоров. Медийный потенциал ивента огромен, а полученные от телевизионных контрактов средства исчисляются сотнями миллионов долларов. По сути, «Мартовское безумие» кормит всю NCAA.

Из-за сложившегося неравенства приметившие рано оперившегося таланта спонсоры десятилетиями искали различные пути обхода запретов. Студенту нельзя заключать контракт с производителем кроссовок? Подарим их ему бесплатно, пусть себе играет и продвигает наш бренд. NIL открыл выгодные возможности для баскетболистов колледжей. Спортсмены получили долгожданную возможность заключать рекламные сделки и монетизировать своё присутствие в социальных сетях. Теперь у них есть стимул не просто выступать на высоком уровне, но и зарабатывать. При этом внакладе не остались и их университеты. Повышенная активность молодых амбассадоров логичным образом должна привести к большей узнаваемости их команд.

Кроме того, политика NIL предоставила молодым баскетболистам ценный опыт в управлении личным брендом и бизнес-проектами. Заключая рекламные сделки, они приобретают необходимые навыки в области маркетинга, переговоров и финансового управления. В правилах прописано единственное общее ограничение на уровне студентов. Рекламные контракты не могут быть направлены для вербовки школьников в то или иное учебное заведение. Кроме того, перед колледжами стоит задача предоставить своим проспектам всестороннюю образовательную поддержку по части финансовой грамотности. Когда-то таким путём пошла НБА, где в начале века количество обанкротившихся экс-миллионеров начало стремительно расти.

Подытоживая, можно сказать, что новая тенденция привела к инновационному маркетинговому сотрудничеству между игроками, брендами и университетами, что повысило коммерческую привлекательность студенческого баскетбола в целом. Немудрено, что баскетболисты массово погнались за различными соглашениями. Например, одни только рекламные контракты вчерашнего студента Бронни Джеймса оцениваются почти в $ 6 млн. Остальные проспекты и близко столько не получают. Возможно, потому, что их отец не Леброн Джеймс, но в топ-5 самых высокооплачиваемых баскетболистов NCAA никто не получает от рекламы меньше $ 1 млн.

А теперь вернёмся к европейскому баскетболу. Претензии Мотеюнаса и Тринкьери в первую очередь направлены на то, что молодым игрокам из Старого Света будет просто невыгодно развиваться в Европе, а клубам — их растить. Их позицию можно понять, ведь команда может годами вкладывать в игрока, но когда он приблизится ко взрослому уровню, то махнёт за океан, где условия приятнее, а доллар зеленее. Об этом и твердит генеральный директор Евролиги Мотеюнас, отмечая, что изменения с зарплатами в NCAA ломают рынок, а мотивация для европейских клубов растить молодёжь пропадает.

На днях Евролига ввела новаторские правила финансового фэйр-плей, установив потолок зарплат и налог на роскошь. Успешный пример НБА показывает состоятельность подобной идеи, однако специфика континентального турнира сильно размывает возможности регулирования. В Евролиге выступают команды из разных стран, с разными возможностями и разным финансовым законодательством. Конечно, в США тоже разные штаты, но унифицировать регламент там всё равно проще.

Ситуация, когда европейские баскетболисты выходят из зоны комфорта и перебираются в НБА, не нова. Согласно данным прошлого сезона, самым высокооплачиваемым игроком Евролиги стал разыгрывающий «Анадолу Эфес» Шейн Ларкин, получивший $ 4 млн в год. За ним с $ 2,8 млн расположился Костас Слукас из «Панатинаикоса». Для сравнения, в одной из худших команд НБА далеко не самые основные игроки получают плюс-минус сопоставимые деньги. Ветерану «Шарлотт» Таджу Гибсону в следующем сезоне гарантированы $ 2,1 млн, а молодому Нику Смиту, в активе которого всего один сезон с шестью очками в среднем за игру, на счёт упадут $ 4,1 млн.

С введением NIL студенты NCAA, в том числе и наш талант Егор Дёмин, получают беспрецедентные возможности для заработка и личного продвижения. С одной стороны, это справедливо. С другой — появляется риск получить разрушенные ранним заработком карьеры, когда спортсмен просто перестаёт выкладываться, так как уже ворочает нехилыми суммами. И да, принятые даже не для профессиональной лиги за океаном правила вполне могут изменить ландшафт баскетбольной Европы.